Про Рэя Бредбери

Ужинаю богатейше — смакую остатки ланча под звуки Паганини.

Колин, коллега, обыкновенно подвозит меня к поезду по пути к себе домой. Сегодня ему понадобилось освободится раньше, а значит у меня лишние сорок минут сладкого безделия.

Я буду «ничегонеделать» сидя у окна старого здания в любопытном цветном городе, накануне лета.

Разве что закажу вино, найти бы из одуванчиков — сегодняшний случай обязывает.

…Рэй Брэдбери ездил в поезде с печатной машинкой.

я пишу об этом уверено, потому что своими глазами видела пленки, своими руками делала цифровую копию негативов.

рассмотрела его костюм (от Адидас), марку машинки (Ремингтон), очки с толстыми дугами.

В жизни, чтобы выказать к человеку уважение, люди обнажают руки, а в архивном деле по-другому.

я выдвигаю ящик стола, вынимаю из футляра белые хлопковые перчатки, заодно и широкую беличью кисть — смахнуть пыль с пленки, надеваю и дотрагиваясь до пленки.

две полоски пленки, шесть на шесть.

беру аккуратно за нижний правый угол — левее видны номера кадров.

Писатель сидит к фотографу и к нам, зрителям, в профиль, видимо, взмахивает руками, жестикулирует — ладони смазаны.

Ещё во многом предстоит разобраться — что за поезд да в каком году снимали.

Благодаря сохранившейся квитанции, знаю в какой лаборатории Нью- Йорка проявили пленки с изображением писателя.

уже после работы, в автомобиле коллеги, я задумалась — дело, которое выбрала для себя, позволяет в действительности п р и к а с а т ь с я  к прекрасному, — взять хотя бы Рэя.

Можно ведь мне написать — «Рэя», в конце концов — я сдувала с него пылинки.